— Брайан, я считаю, что «крот» — Роберт.

29

13:38

Роберт Армстронг и полицейский сержант в форме вышли из патрульной машины и направились через толпу в обширную утробу пассажа «Принсес» с его магазинчиками ювелирных изделий и сувениров, лавками фото- и радиотоваров, забитыми последними чудесами электроники, которые располагались на первом этаже старомодного многоэтажного офисного здания в Сентрал. Пробравшись к лифтам, они присоединились к целой толпе ожидающих. Наконец копам удалось втиснуться в лифт. Воздух тут стоял тяжелый, затхлый, и это действовало на нервы. Пассажирам-китайцам явно было не по себе, и они исподтишка разглядывали полицейских.

На седьмом этаже Армстронг с сержантом покинули кабину. По обеим сторонам серого узкого коридора шли неприметные двери офисов. Суперинтендент на минуту остановился, разглядывая информационный стенд. Против комнаты 720 значилось «Пинсин Ва дивелопментс», а против 721 — «Эйшн энд Чайна шиппинг». Тяжело ступая, Армстронг зашагал по коридору. Рядом шёл сержант Ят.

Поворачивая за угол, они увидели выходившего из комнаты 720 китайца средних лет, в белой рубашке и тёмных брюках. Заметив их, тот побледнел и шмыгнул назад. Армстронг подошел к двери. Он думал найти её запертой, но ошибся. Рывком открыв дверь, суперинтендент успел разглядеть того самого человека в белой рубашке, метнувшегося к черному ходу, и ещё одного, который, спеша скрыться, чуть не застрял вместе с первым в дверях. Дверь черного хода с треском захлопнулась.

Армстронг вздохнул. Убогий офис состоял из трех смежных комнатушек. На него вытаращили глаза две растрепанные секретарши. Одна держала в руках чашку с супом из курятины с лапшой. Палочки для еды застыли в воздухе. Лапша соскользнула с них и упала обратно в суп.

— Добрый день, — поздоровался Армстронг.

Обе смотрели на него не отрываясь, потом взглянули на сержанта и снова уставились на суперинтендента.

— Скажите, пожалуйста, где я могу найти мистера Лима, мистера Така и мистера Ло?

Одна девица пожала плечами, другая, не обращая ни на что внимания, снова принялась за еду. Ела она шумно. Офис выглядел запущенным. Всего два телефона, разбросанные повсюду бумаги, пластиковые стаканчики, грязные тарелки и чашки для еды, использованные палочки. Чайник и чайные чашки. Полные мусорные корзины.

Армстронг вынул ордер на обыск и предъявил его.

Девицы опять вылупились на него.

Раздраженный Армстронг добавил металла в голос:

— По-английски говорите?

Обе секретарши аж подпрыгнули.

— Да, сэр, — ответили они хором.

— Хорошо. Назовите сержанту свои имена и ответьте на его вопросы. В этот момент дверь черного хода снова открылась, и беглецов загнали обратно в комнату двое суровых полицейских в форме, которые ждали их в засаде.

— А-а, прекрасно. Молодцы. Благодарю вас, капрал. Ну, так и куда вы двое направлялись?

Оба тут же затараторили на кантонском, что ни в чем не виноваты.

— Молчать! — рявкнул Армстронг. Китайцы затихли.

— Как вас зовут?

Парочка молча таращилась на суперинтендента. Он перешел на кантонский:

— Живо выкладывайте, как вас зовут! И лучше не врите, а то я очень, ети его, рассержусь.

— Он — Так Чжоулань, — сказал китаец с выступающими вперед зубами, указывая на другого.

— А тебя как зовут?

— Э-э, Ло Тупсоп, Господин. Но я не сделал нич...

— Ло Тупсоп? А не Ло Туплинь?

— О нет, Господин Суперинтендент, это мой брат.

— Где он?

Зубастый пожал плечами:

— Не знаю. Пожалуйста, скажите, что про...

— Куда это ты так торопился, Зубастик Ло?

— Я забыл, у меня назначена встреча, Господин. О, это очень важная встреча. Очень срочная. Если я сейчас же не поспешу туда, потеряю целое состояние, сэр. Разрешите, я теперь пойду, Досточтимый Гос..

— Нет! Вот ордер. Мы сейчас проведем обыск и возьмем с собой любые бумаги, кото...

Оба тут же стали энергично возражать. Армстронг снова оборвал их:

— Хотите, чтобы вас сейчас же отправили на границу? — Компаньоны побледнели и покачали головами. — Прекрасно. Ну, и где же сейчас Томас К. К. Лим? — Парочка молчала, поэтому Армстронг ткнул пальцем в того, что был помоложе: — Ты, мистер Зубастик Ло! Где Томас К. К. Лим?

— В Южной Америке, Господин, — нервно проговорил Ло.

— Где именно?

— Не знаю, сэр, он всего лишь делит с нами офис. Вон там стол Лима, ети его. — Зубастик Ло раздраженно махнул рукой в дальний угол, где стоял грязный стол, шкаф и телефон. — Я не сделал ничего плохого, Господин. Иностранец Лим — чужак из Золотой Горы. Четвертый Двоюродный Брат Так просто сдает ему место в офисе, Господин. Иностранец Лим приезжает и уезжает когда ему вздумается. Это не имеет ко мне никакого отношения. Он что, гнусный преступник? Если что-то не так, я ничего об этом не знаю!

— Тогда что тебе известно о расхищении денег КЭР?

— Что? — Оба уставились на него, раскрыв рты.

— Информаторы представили нам доказательства, что вы все воруете из благотворительного фонда деньги, предназначенные голодающим женщинам и детям!

Оба тут же стали клясться, что ни в чем не виновны.

— Хватит! Судья разберется! Вы поедете в Главное управление и дадите там показания. — Он снова перешел на английский: — Сержант, отвезите этих двоих в Главное управление. Капрал, давайте начи...

— Досточтимый сэр, — пролепетал Зубастик Ло на прерывающемся, нервном английском, — можно поговорить с вами в офисе? — Он указал на внутренний офис, такой же неприбранный и загроможденный.

— Хорошо.

Армстронг последовал за Ло, возвышаясь над ним. Тот нервно закрыл дверь и заговорил, очень быстро и очень спокойно, по-кантонски:

— Я ничего не знаю о криминале, Господин. Если что-то не так, это делишки тех двух блудодеев. Я честный бизнесмен, который хочет всего лишь заработать немного денег и послать детей в американский университет...

— Да. Конечно. Что ты хотел сказать мне наедине до того, как отправиться в Главное управление полиции?

Китаец нервно улыбнулся, подошел к столу и стал отпирать выдвижной ящик.

— Если кто-то и виновен, это не я, Господин. Мне ничего не известно. — Он отпер ящик. Тот был полон старых стодолларовых купюр красного цвета, связанных по тысячам. — Если вы меня отпустите, Господин... — Он ухмыльнулся, глядя на суперинтендента и перебирая пальцами банкноты.

Последовал молниеносный удар ногой. Ящик с грохотом задвинулся, прищемив кончики пальцев Ло, который завопил от боли. Китаец рванул ящик на себя здоровой рукой.

— О-хо-хо, ети его, мой...

Суперинтендент придвинулся вплотную к застывшему от ужаса Ло.

— Послушай, ты, дерьмо собачье, налицо попытка подкупа полицейского. Это нарушение закона. Если заявишь о жестоком обращении со стороны полиции, я лично измелю твой, ети его, «потайной мешочек» в фарш!

Армстронг оперся на стол: сердце колотилось, во рту появился тошнотворный привкус. Суперинтендент был взбешен искушением и видом всех этих денег.

«Как легко было взять их и оплатить долги, иметь больше чем достаточно, чтобы играть на бирже и на скачках, а потом уехать из Гонконга, пока ещё не поздно.

Так легко. Гораздо легче взять, чем не поддаться искушению — в этот раз и тысячи других. В одном только этом ящике должно быть тысяч тридцать-сорок. И если есть один полный ящик, то должны быть и другие. Стоит надавить на ублюдка, и он выложит сумму раз в десять больше».

Он потянулся к китайцу и грубо схватил его за руку. Тот снова вскрикнул. Один кончик пальца был сплющен, и Армстронг подумал, что Ло потеряет пару ногтей, помучается, но только и всего. Он досадовал на себя, что не сдержался. Да, он устал, но дело не только в усталости.

— Что тебе известно о Цу-яне?

— Что? Мне? Ничего. Что ещё за Цу-янь? Армстронг схватил его и тряхнул.

— Цу-янь! Торговец оружием Цу-янь!

— Ничего, Господин!